Друг Эми Уайнхаус вспоминает звезду до ее славы (эксклюзив)

Чарльз Мориарти делится своими теплыми воспоминаниями и откровенной закулисной фотографией покойной певицы за несколько дней до выхода новой книги о ее жизни.

Чарльз Мориарти / Знаковые изображения

Слушать рассказ Чарльза Мориарти об Эми Уайнхаус — все равно, что слушать обычного человека, вспоминающего старого друга.

Он вспоминает, как готовил для нее, смотрел «Секс в большом городе» и старые фильмы Пола Ньюмана и танцевал в клубах. «Я всегда ассоциирую Эми с немного злым смехом. Она была очень веселой и остроумной», — говорит ирландский фотограф из Лондона.

Сейчас, когда ему за 40, он делится этими воспоминаниями исключительно с PEOPLE, а также откровенным закадровым снимком, сделанным из фотосессии в Нью-Йорке. Интервью состоится за несколько дней до того, как 29 августа родители покойной звезды выпустят новую книгу о ее жизни «Эми Уайнхаус: ее словами».

С разрешения HarperCollins

Работы Мориарти представлены в биографии, которая представляет собой коллекцию ранее не публиковавшихся семейных фотографий, дневниковых записей, рукописных списков и писем. В книге описывается жизнь певицы «Реабилитация», ее детство и юность, до славы, злоупотребления психоактивными веществами и бурного брака с бывшим мужем Блейком Филдер-Сивилом. Это происходит через 12 лет после ее смерти в 2011 году, в честь ее 40-летия 14 сентября.

«В ней было нечто большее, чем ее нисходящая спираль и уход», — говорит фотограф, вторя отцу Уайнхаус Митчу, который рассказывает PEOPLE, что его дочь была «просто обычным еврейским ребенком из Северного Лондона, который делал обычные детские вещи…»

Мориарти запечатлел эту нормальную сторону певца своей камерой. 19-летняя Уайнхаус была на пороге славы, собираясь выпустить свой дебютный альбом «Frank», а он был студентом колледжа, когда 20 лет назад их связал общий друг в Лондоне.

Мориарти говорит: «Я не был фотографом. У меня была просто камера, которую я брал с собой в клубы, чтобы фотографироваться с друзьями. Но мне сказали, что все, что происходит со звукозаписывающей компанией, на самом деле не то, чего она хотела, так что могу ли я помочь ей каким-то образом представить ее образ и создать что-то вместе с ней?»

Чарльз Мориарти

За этим последовали две фотосессии — одна в Великобритании, одна в США — и удачный снимок, который в конечном итоге стал обложкой ее дебютного альбома. «Она действительно хотела, чтобы что-то было подлинным. Она хотела, чтобы люди увидели изображение и поняли, что это она, а не что-то, созданное индустрией для потребления», — говорит фотограф.

Первая серия фотографий была сделана в июне 2003 года, в двух шагах от его лондонской квартиры. «Мы пошли по окрестностям: Спиталфилдс, Брик-лейн и Олд-стрит, и отсняли один рулон пленки. Из этого одного рулона пленки у нас, вероятно, получилось около 10 или 12 действительно хороших кадров», — говорит Мориарти, к которой в тот вечер присоединились Уайнхаус и четверо ее друзей, которые помогли ей с одеждой.

Джон Алекс Магуайр/Shutterstock

Он добавляет: «Мы сразу доверились друг другу, и это было приятно… Это было похоже на то, как будто группа друзей просто тусуется. Хотя, должен сказать, я чувствовал давление до тех пор, пока мы не сделали снимок с собаками. Вдруг что-то щелкнуло, и после этого нервы ушли».

Этот «кадр с собаками» будет знаком поклонникам Уайнхаус, у которых есть копия ее первого альбома Frank. Тот образ (на фото ниже), который представил певца миру, случился случайно, вспоминает Мориарти.

любезно предоставлено Амазонкой

Он говорит: «Сосед выгуливал собак, и [наша] общая подруга Катриона сказала: «Хватайте собак». Итак, собак схватили, и это сработало. Для нее это было идеальным отвлечением от камеры. Нет трех ее кадров с собаками. Это как раз тот самый».

Вторая фотосессия состоялась позже в Нью-Йорке. когда ему дали всего 24 часа с Уайнхаус между записями. Пара провела день в Сохо, Нохо и районе Трибека. «Нас связало одинаковое воспитание в том смысле, что наши родители были разлучены, развелись и т. д.», — говорит он. «Мы оба были детьми. Ей было 19. Мне был 21, и мы просто пытались выяснить, где мы находимся в мире и где мы должны были приземлиться».